Эту статью я вновь написал по заказу итальянского геополитического журнала «Лимес» («Limes. Rivista Italiana di geopolitica»). Просьба редакции была такой: объяснить, почему «миф о Полтавской битве» столь устойчив в русском сознании и в каком виде он существует сегодня.
Ниже я публикую русский оригинал этой статьи с пространным цитированием «Полтавы» Пушкина. Для публикации в журнале я, естественно, сократил многие стихотворные строки, но здесь оставляю их полностью.
***
«Горит, как швед под Полтавой» — это русская поговорка, означающая крайне бедственное или даже катастрофическое положение кого-либо. Эта поговорка постоянно употребляется и сегодня, хотя связана с событием более чем трёхсотлетней давности.
Сходу я могу вспомнить только ещё одну нашу поговорку, в основе которой тоже лежит историческое событие, даже более раннее — «Как Мамай прошёл» (высшая степень устроенного кем-то разгрома, беспорядка).
Может, если покопаться в памяти, найдутся и другие, схожие по происхождению, пословицы или поговорки, но вряд ли больше двух-трёх. То есть устойчивое образное выражение, порождённое отдельно взятым историческим событием, для русского языка, русской речи – это феномен, причём феномен воистину уникальный.
Пословицы и поговорки – суть элементы фольклора, а фольклор всегда мифологичен. В этом смысле я принимаю заданную редакцией журнала «Лимес» тему моей статьи – значение «мифа о Полтавской битве» для России и русских.
Впрочем, и без таких оговорок хорошо известно, что большая часть даже просвещённой публики воспринимает исторические события и исторических персонажей не рационально, то есть основываясь исключительно на академических или хотя бы школьных знаниях, а мифологически.
***
Из богатой славными походами и блестящими победами военной истории России до ХХ века буквально каждому русскому известны три сражения: Куликовская битва (1380 год, победа русских войск под предводительством великого князя Дмитрия Донского над войсками хана Золотой орды Мамая, имя которого как разрушителя русских земель и вошло в упомянутую мною выше пословицу), Полтавская битва (1709 год) и известная в мире всем, кто читал знаменитый роман Льва Толстого «Война и мир», Бородинская битва, именующаяся во Франции как «битва на Москва-реке» (1812 год).
В ХХ веке к этим трём по своей известности добавились внутри России ещё три сражения против гитлеровских войск: битва за Москву (конец 1941 года—начало 1942 года), Курская битва (лето 1943 года) и хронологически лежащая между ними всемирно известная Сталинградская битва. Но это уже близкий к нашему времени период истории, и соотношение рационального и мифологического в восприятии этих сражений, разумеется, существенно иное, чем в перечисленных выше трёх битвах XIV, XVIII и XIX веков.
Оставлю в стороне Куликовскую битву, историческое значение которой для России огромно. Она мало известна за пределами нашей страны и сравнение её с Полтавской битвой потребует от меня слишком много пояснений для зарубежного читателя. А вот сравнение произошедших с разрывом почти ровно в век Полтавской и Бородинской битв нам потребуется.
Все основные сведения о Полтавской битве легко найти в энциклопедиях и справочниках – я не буду здесь эти сведения приводить. Но выделю то, что сделало это сражение выдающимся событием в русской военной истории, в истории России вообще и задало рамки и содержание исторического «мифа о Полтаве».
Полтавская битва – сражение под городом Полтавой, ныне находящемся на территории Украины, а тогда на землях Малороссии (Малой Руси), входивших в состав Российского, или, как его часто называли в других странах, Московского, царства.
Полтавская битва – генеральное сражение Северной войны (1700—1721 гг.), ведшейся за обладание прибалтийскими землями и господством над Балтийским морем между, с одной стороны, Шведским королевством и, с другой стороны, коалицией (временами распадавшейся) стран Северного союза (Саксония, Датско-Норвежское королевство, Речь Посполитая и др.) и Российского царства, которому часто приходилось вести войну в одиночестве.
К 1709 году союзниками Швеции стали Англия и Османская империя, а Речь Посполитая, как обычно, вела себя крайне двусмысленно, особенно по отношению к России.
Запорожское казачество, ещё в XVII веке присягнувшее, причём после многочисленных просьб с их стороны, русскому царю, в ходе Северной войны разделилось на две части. Большая часть была на стороне России, меньшая примкнула к шведам.
В Полтавской битве шведскими войсками руководил сам король Карл XII, считавшийся тогда едва ли лучшим полководцем Европы. С русской стороны – царь Пётр I, ещё не именованный Великим.
Хотя Малороссия находилась далеко от берегов Балтийского моря, Карл XII предпринял поход туда, прекрасно понимая, что если он не разгромит русскую армию, полной и окончательной победы в этой войне ему не одержать. Воюя на землях Малороссии, он заручился поддержкой гетмана Войска Запорожского Ивана Мазепы, до того бывшем сподвижником русского царя и даже одним из его любимцев. Предательство и клятвопреступничество Мазепы привнесло в сражения русских и шведов на землях Малороссии особый драматизм.
Полтавская битва, безоговорочно выигранная русскими войсками, хоть и не поставила точку в Северной войне, но определила её трагический для Швеции и самого Карла финал. Он вместе с Мазепой бежал в Османскую империю, где последний, кстати, вскоре умер.
В 1721 году между Россией и Швецией был заключён Ништадский мирный договор, который зафиксировал победу России и её территориальные приобретения на берегах Балтийского моря, включая потерянные за век до того русские земли.
Шведское королевство перестало быть одной из великих европейских держав. Россия же, наоборот, ею безоговорочно стала. Более того, сразу после заключения Ништадского мира Российское (Московское) царство было провозглашено Российской империей, а Пётр I принял титул императора и стал именоваться Великим.
Но ещё до того, в 1703 году, Пётр I заложил на берегу Финского залива город Санкт-Петербург, который в 1712 году стал официальной столицей России, позднее получивший в литературе за красоту своей архитектуры наименования Северной Пальмиры и Северной Венеции.
Всё перечисленное – непосредственные следствия победы России в генеральном сражении Северной войны, то есть в Полтавской битве.
***
Итак, символом чего является для русских и истории России Полтавская битва с начала XVIII века и по сей день?
Это признанное всеми превращения Московского царства в великую европейскую, то есть и мировую, державу Россию – статус, не утерянный ею до сегодняшнего дня. Но ещё больше укрепившийся, в частности, после победы над Наполеоном, что в сознании русских навечно связано с Бородинским сражением.
Для самого Петра, как постепенно и для всей России, особенно её образованного класса, важным было и то, что далёкая Московия, до того воспринимавшаяся теми, кого мы сейчас называем «западными странами», как полуазиатская страна, стала одним из ключевых членов «Европейского клуба», или «Европейского концерта», — государством, об отношениях с которым отныне должны были думать не только захолустный с тех пор Стокгольм или провинциальная Варшава, а мировые столицы того времени Лондон, Париж, Рим и Берлин.
Разгром самой мощной на тот момент европейской армии во главе с лучшим тогда полководцем Европы (как и спустя век в случае с Наполеоном) ещё только складывающейся как регулярная русской армией. Причём разгром тех, кто вторгся на русские земли, то есть войск агрессора, захватчика.
Получение свободного выхода в Балтийское море и создание русского военного флота, начавшего из сражения в сражение громить королевский флот Швеции на Балтике. И флагманский корабль русского флота был назван Петром I, конечно же, осознанно, «Полтава», хотя не на морских берегах или просторах проходило то сражение, а не менее, чем в тысяче километров от них.
Естественно, Полтава – это и освобождение русских (Малая Русь) земель, населённых братьями и по крови, и по вере – то есть православными, тогда как, например, поляки, ещё больше шведов мечтавшие владеть Малороссией, намеривались её полностью окатоличить.
Наконец, Полтавская битва – это ещё и символ в лице Мазепы коварного, но побеждённого и поруганного предательства. За несколько лет до Полтавы Пётр отметил Мазепу высшей наградой своей державы – орденом Андрея Первозванного. А после Полтавы русский царь повелел отлить в единственном экземпляре «медаль Иуды», предназначив её предавшему его и Россию бывшему гетману.
Трудно сказать, стала бы Полтавская битва столь популярным политическим и военным «мифом» для русских, если бы величайший литературный гений России – Александр Пушкин (чья гениальность, впрочем, понятна только тем, кто свободно владеет русским языком), не написал свою поэму «Полтава» (имеется в виду не город, а именно битва), до сих пор изучаемую во всех школах России. Бородинскому сражению посвящено тоже известное каждому русскому стихотворение другого литературного гения Михаила Лермонтова «Бородино». И, конечно, многие страницы «Войны и мира» Льва Толстого описывают Бородинское сражение как величайшую битву Отечественной войны 1812 года. Но всё-таки «Россия современная» (или «Россия молодая», как назвал её в своей поэме Пушкин), как принято считать (хотя это и упрощённый взгляд – многие ключевые реформы начали предшественники Петра на русском троне, в частности и его отец царь Алексей Михайлович), началась с Петра Великого, а полтавская победа – его самая известная и самая громкая в череде других его деяний.
Пушкин, относившийся к Петру не исключительно комплиментарно (см., например, его поэму «Медный всадник»), но всё равно считавший его величайшим правителем России, в ставшей для всякого русского хрестоматийной «Полтаве» (1828 год) открыто поёт гимн и всему русскому воинству, и лично Петру.
Приведу здесь несколько строф из этой поэмы в надежде, что существует достойный её перевод на итальянский язык. Кстати, гениальный Пушкин в этой поэме не только весьма точно передаёт сам ход событий, но и даёт их тонкий политический анализ.
Я, между прочим, помню всё описание Полтавской битвы из этой поэмы. Мы учили его наизусть в школе.
Была та смутная пора,
Когда Россия молодая,
В бореньях силы напрягая,
Мужала с гением Петра.
Суровый был в науке славы
Ей дан учитель: не один
Урок нежданый и кровавый
Задал ей шведский паладин.
Победа над слабым противником не укрепляет державу и не является выдающейся. И Пушкин отдаёт дань военным талантам шведского короля.
Венчанный славой бесполезной,
Отважный Карл скользил над бездной.
Он шел на древнюю Москву,
Взметая русские дружины,
Как вихорь гонит прах долины
И клонит пыльную траву.
А вот и о предателе Мазепе, тайно договаривающийся с поляками, а затем и шведами об отторжении Малороссии от России и получения для себя короны.
Грозы не чуя между тем,
Неужасаемый ничем,
Мазепа козни продолжает.
С ним полномощный езуит
Мятеж народный учреждает
И шаткой трон ему сулит.
Во тьме ночной они как воры
Ведут свои переговоры,
Измену ценят меж собой,
Слагают цифр универсалов
Торгуют царской головой,
Торгуют клятвами вассалов.
И весть на крыльях полетела.
Украйна смутно зашумела:
«Он перешел, он изменил,
К ногам он Карлу положил
Бунчук покорный». Пламя пышет,
Встает кровавая заря
Войны народной.
Пушкин называет сражения русского войска с шведской армией «войной народной» —определение, с тех пор прижившееся в русском сознании, а значит – и в русской исторической мифологии. Самая знаменитая песня Великой Отечественной войны 1941—1945 гг., войны советского народа против агрессии гитлеровской военной коалиции европейских стран, песня, называвшаяся «Священная война», имеет в припеве такие строки:
Пусть ярость благородная
Вскипает, как волна, –
Идёт война народная,
Священная война!
А Пушкин переходит к описанию начала Полтавской битвы, вновь и вновь отдавая должное мощи и искусству армии Карла XII.
Сыны любимые победы,
Сквозь огнь окопов рвутся шведы;
Волнуясь, конница летит;
Пехота движется за нею
И тяжкой твердостью своею
Ее стремление крепит.
И битвы поле роковое
Гремит, пылает здесь и там,
Но явно счастье боевое
Служить уж начинает нам.
И вот в битву вступает сам царь Пётр, лик которого одновременно и «ужасен, и прекрасен», а сам он олицетворяет для Пушкина (и для всех, кто читал его «Полтаву») «Божию грозу». Отсюда, из «Полтавы» Пушкина, дошло до русского мелоса середины ХХ века это сочетание: война против агрессора, пришедшего на русскую землю, – это одновременно и народная, и священная война.
Тогда-то свыше вдохновенный
Раздался звучный глас Петра:
«За дело, с Богом!» Из шатра,
Толпой любимцев окруженный,
Выходит Петр. Его глаза
Сияют. Лик его ужасен.
Движенья быстры. Он прекрасен,
Он весь, как Божия гроза.
Идет. Ему коня подводят.
Ретив и смирен верный конь.
Почуя роковой огонь,
Дрожит. Глазами косо водит
И мчится в прахе боевом,
Гордясь могущим седоком.
Уж близок полдень. Жар пылает.
Как пахарь, битва отдыхает.
Кой-где гарцуют казаки.
Ровняясь строятся полки.
Молчит музыка боевая.
На холмах пушки, присмирев
Прервали свой голодный рев.
И се — равнину оглашая
Далече грянуло ура:
Полки увидели Петра.
А что же раненный шведский король, которого Пушкин продолжает называть героем?
Страдая раной, Карл явился.
Вожди героя шли за ним.
Он в думу тихо погрузился.
Смущенный взор изобразил
Необычайное волненье.
Казалось, Карла приводил
Желанный бой в недоуменье…
Вдруг слабым манием руки
На русских двинул он полки.
И с ними царские дружины
Сошлись в дыму среди равнины:
И грянул бой, Полтавский бой!
<…>
Швед, русский — колет, рубит, режет.
Бой барабанный, клики, скрежет,
Гром пушек, топот, ржанье, стон,
И смерть и ад со всех сторон.
<…>
Но близок, близок миг победы.
Ура! мы ломим; гнутся шведы.
О славный час! о славный вид!
Еще напор — и враг бежит.
Наконец, царь Пётр, в окружении своих соратников, празднует победу. На этот пир он приглашает и захваченных в плен своих врагов – шведских генералов.
Пирует Петр. И горд, и ясен
И славы полон взор его.
И царской пир его прекрасен.
При кликах войска своего,
В шатре своем он угощает
Своих вождей, вождей чужих,
И славных пленников ласкает,
И за учителей своих
Заздравный кубок подымает.
***
Итак, резюмирую: что входит в русский «миф о Полтаве», перенесённом на события сегодняшнего дня, фиксации чего, видимо, и ждёт от меня редакция «Лимеса»?
Победа русского оружия, разгром самой мощной европейской армии, вторгшейся на земли России. Разгром, повторённый потом в 1812 году против европейской вооружённой коалиции Наполеона и в 1941—1945 годах против европейской вооружённой коалиции Гитлера. Ныне – против «коалиции НАТО», снабжающей своим оружием, военными советниками и наёмниками вооружённые силы современного Мазепы – Зеленского.
Война против нынешних Карлов и Мазеп, вновь возжелавших оторвать Малороссию от России, малороссов, именующихся ныне украинцами, от русских, Карлов и Мазеп, уничтожающих всё русское на землях Малой Руси.
Наконец, неизбежное поражение современных Мазеп, вступивших в предательский по отношению и к русским, в том числе к миллионам русских, живущих на территории Украины, и по отношению к России, союз с «Европой» (НАТО-Евросоюзом). Это президенты, получающие, между прочим, при вступлении в должность булаву гетманов, — Кравчук, Кучма, Ющенко, Янукович, Порошенко, Зеленский. И награда им, как и от Петра Великого Мазепе, полагается соответствующая – медаль Иуды.
«Горит, как швед под Полтавой» — эта поговорка, с течением веков почти утратившая свой политический смысл, сегодня вновь наполнилась для русских и России политическим, военным, историческим содержанием. Если хотите, зазвучала как победоносный и исторически обоснованный «миф», вновь воплощённый в жизнь: вступившая в очередное противоборство с Россией так называемая Европа «горит, как швед под Полтавой»!
0 комментариев